Нещадно вырвано из личного дневника, лето 2014.
«А меня зовут Марией...»
Ну, вот, и первая запись, дорогой дневник.Сейчас одиннадцать часов вечера, я укутанна в коричневую шаль и сижу на подоконнике.Лунный всадник, последний третий лунный всадник, уходит вдаль.Я смотрю на него, не в силах пошевелиться.Мне больно, мне грустно… мне сладко.
Телефон что-то там навязчиво поёт сквозь оборванную цепь — через наушники, которые я сняла и бросила на стол.На мольберте едва начатая работа, ничего серьёзного — очередная фантасмогония с рядом геометрический вольностей.
Вдруг телефон заканчивает бессмысленное нудение попсы по радио и я слышу голос Эмили Браунинг.Чёрт.Кому я там понадобилась?
Оксана.Кто бы сомневался, что больше никому я не нужна.Ладно, родители не в счёт.
— Аллоу, Великий Рин на связи, — пою я в трубку, хотя настроение моё — полный ноль.
— Привет.Ты не занята? — Оксана Юрьевна сама воспитанность.
— Да нет.Вещай, коль позвонила.
— Встретимся завтра?
— Хорошо.Приходи ко мне.
— Может, лучше погуляем?
— Да ну, я устала.Погода так себе.И вообще, не хочу и всё.Приходи, фильм посмотрим.
— Какой? — В голосе Ксаны появляется заинтересованность.
— 1408, по Стивену Кингу.
Оксана шумно вдыхает:
— Приду, приду.
— Хорошо.Давай часа в два?
— Ладно.Пока.
— До завтра.
Я кидаю телефон на кровать — холодное ложе, которое не в силах согреть меня и подарить спокойный сон.А кто в силах? Да никто. 
Я не могу успокоиться, спазм в животе измучил моё и без того многострадальное тело, пальцы жжёт от двухдневного тыкания по клавиатуре компьютера.
Захлопнув дневник, я с тихим стоном укладываюсь на кровать.
Сон всё не приходит, в голове маячут бестелесные образы, тут и Кот-Бегемот, и Дженни (героиня Кэри Маллиган из фильма «Воспитание чувств»), и Кали, и разорванное письмо Максиму.Всё смешалось в голове Маринки Улиной.Всё и все.
Начинаю понимать, что сна не будет ещё очень долго, поэтому сползаю с кровати, беру плеер и врубаю всё, что не попадя.Перепеваю все старые песни, терплю, правда, ведь от некоторых меня тошнит.
Время идёт.По радио передают, что в Москве восемь вечера, соответственно у нас уже полночь.Я вытыкаю наушники и швыряю их на стол, нащупываю в кровати что-то холодное и твёрдое.Незамедлительно достаю и вижу, что это всего лишь телефон.«А ты надеялась клад найти?» — смеётся подсознание.
Где-то в глубине души я рада, что родителей нет дома.Отворачиваюсь к стене и начинаю плакать.Вот так и проходят все мои ночи.